- Пожалуйста, расскажи мне про Осень, - произнесла она, обдав теплым дыханием, в котором слышался запах вина. - Только шепотом, хорошо?
- Ладно. А почему шепотом? - он наклонил голову и посмотрел на нее.
- Такой тихой ночью, как эта, об Осени следует говорить тихо, чтобы ее не спугнуть.
- Хорошо, - улыбаясь, выдохнул он. - Про Осень… Так, а что именно тебе рассказать?
- Как она выглядит, - промурлыкала девушка, сделав глоток из бокала в котором отражался золотистый свет тусклой лампы и красный цвет ее волос.
Каждый ее жест казался чем-то особенным в этой темной, теплой комнате. Его согревала мысль о том, что она рядом. Ему было приятно думать о невидимых границах, которые плавно стирались с каждой темой, которой они касались. «Пусть это продолжается, - думал он. - Пусть разговоры, слова и молчание будут свободны, как эта прекрасная Осень. Пусть сегодня у нас будет что-то общее. Сейчас у нас есть бесконечный ночной разговор обо всем, и это великое удовольствие». Он закрыл глаза и сжал пальцы в кулак, представив, как спрятал в нем мысль, чтобы не потерять. Она взяла его руку и раскрыла ладонь, и мысль упорхнула.
- Расскажи мне про Осень. - тихо повторила она свою просьбу.
- Она тихая и свободная. - произнес он после короткой паузы.
- А как она выглядит?
- Я думаю, на ней прекрасно смотрелся большой этнический свитер, - он отпил из бокала, продолжая мысль глотком. - Моя Осень не носит пальто. Моя Осень носит свободную одежду и при этом выглядит очень женственно.
- А почему ты называешь ее своей? - спросила она, улыбнувшись.
- Потому что моя Осень приходит с первой ночной прохладой августа и остается со мной до конца ноября. Она смелая, знаешь, - он, забывшись, немного повысил голос, не в силах сдержать свои эмоции. - Она до безумия смелая. О ней думать легко. Она чистая. Она тихая. Она слушает и не перебивает. Она - музыка. И все в ней прекрасно. Я бы ее поцеловал.
- Ты думаешь, что это возможно?
- Да! - он лесной тропинкой проложил паузу, ведущую к ней. - Только вот если бы я когда-нибудь ее встретил… Точно поцеловал бы. - Последняя фраза была произнесена шепотом. Он задумчиво посмотрел на ворсинки дивана и провел по нему пальцами, оставляя темный след, затем стер его раскрытой ладонью, в которой совсем недавно лежала важная мысль. - Только возможно ли это?
- Всякая мысль возможна, когда твой бокал полон, - сказала она, подливая вино. - Некоторые люди душой похожи на Осень. Они тихие, они слушают и не перебивают, они словно музыка, которую диктует твое настроение. Они чувствуют и приходят тогда, когда ты их ждешь. И все у них вовремя. И листьями падают их слова, когда они говорят с тобой шепотом. Вот какие они. Слушай.
Сделав глоток, он позволил глазам коснуться ее тела. Тонкие белые пальцы миниатюрной руки уверенно сжимали стекло бокала. Запястья ее бережно прятал рукав свитера, были едва различимы вены, уходившие реками в темноту бежевой ткани. Он перевел взгляд на ключицы, которые заметно выступали вперед, словно были высечены из мрамора, украшенные россыпью родинок. По улицам его мыслей неторопливо гуляли слова: «Я бы сны свои выдумал ради тебя, только останься со мной подольше». И казалось, лишь это по-настоящему важно сейчас.
- Не оставляй меня, - внезапно произнес он.
Она не ответила, но во взгляде ее можно было прочитать все стихи, в которых они были вместе. Поэзия одной встречи. Строфы чего-то важного. Строки присутствия. Слова поцелуев.
Пошел дождь. В окна забарабанили капли. Он поставил бокал на журнальный столик, подошел к окну и сделал музыку своих мыслей чуть тише. Оглянувшись, он посмотрел на нее, сидящую на диване в большом теплом свитере. Полуулыбка коснулась ее губ.
- Знаешь, - шепотом начал он. - Я всегда представлял Осень рыжеволосой. Не из-за деревьев или листьев. Нет. Из-за того, что весь образ ее - что-то последнее, яркое перед черно-белой зимой. Она отдает все, понимаешь?
- Да.
- Она отдает все свое нам, грустным мечтателям, - он отошел от окна и сел рядом с ней. - Отдает все свои краски деревьям, свое настроение людям, свой шепот дождю и уходит, не оборачиваясь…
Он по какой-то неизвестной причине оборвал фразу и посмотрел на нее. В этот момент ее рука коснулась его лица и притянула к себе. Он закрыл глаза и ощутил прохладную нежность ее губ. Мысли его стали белым листом бумаги, в который она вписывала воспоминания этого поцелуя. Опустившись на диван, прижавшись ней всем телом, он чувствовал биение ее сердца. Запах ее волос до сих пор отдавал уличной свежестью, хотя была уже глубокая ночь, а она пришла к нему еще вечером. Она плавно повернула голову, на миг отстранившись от его губ, почувствовала щетину на его щеке и тут же рассыпала по ней бисер своих поцелуев, которые показались ему благодарностью за что-то особенное. Благодарностью за этот вечер, за слова и минуты молчания. Благодарностью за то, что он есть. Он улыбнулся и укрыл ее пледом своих объятий. Так они молча лежали, слушая утихающий звук дождя. Когда он проснулся один в пустой комнате, то сразу все понял. Подошел босиком к окну, раскрыл шторы и увидел, как с пепельно-серого неба крупными хлопьями падает снег на желтые листья березы.
в.понкин
